Сайт учителя физической культуры Костенюк Ларисы Викторовны

Опийная наркомания — одна из наиболее древ­них в истории человечества. Она связана с приемом препара­тов, изготовляемых из мака, а также самого мака. Морфий был выделен из опия в 1806 году; сделал это военный химик Сеген, служивший в наполеоновской ар­мии. Однако в развитии морфинизма повинен (если вооб­ще можно говорить о "вине" ученого — даже в шутку) не столько он, сколько англичанин Вуд, который предложил вводить морфий подкожно. В 1875 году появился и сам термин "морфинизм". Что им тогда обозначали? Во-пер­вых, болезненное привыкание к морфию, возникшее вследствие его приема как обезболивающего препарата. Во-вторых, болезненное привыкание к морфию, появившееся в результате лечения депрессий. В-третьих, болезненное привыкание всякого иного происхождения (любопытство, подражание моде и т. д.). Иными словами, на первых порах люди принимали морфий по какой-то причине (иног­да серьезной), потом попадали в рабство к морфию, уже не могли без него существовать, постоянно увеличивая дозу морфия, и довольно скоро погибали от самого морфиниз­ма или от факторов, связанных с ним. Опийная наркома­ния развивается исключительно быстро. Морфинисты бы­стро худеют, стареют, исчезает половое влечение, наруша­ется память, резко снижается творческая продуктивность, появляется так называемая петушиная походка, быстро раз­виваются заболевания печени и почек. Они очень быстро становятся на путь правонарушений, ибо им требуется все более нарастающая доза наркотиков.

Существует наркомания, связанная с употреблением пре­паратов конопли, которая растет во многих частях света. В ней содержатся вещества, именуемые каннабиноидами, вызыва­ющие яркие галлюцинации. Гашиш, анаша, марихуана — это все наркотические вещества (имеющие множества синонимов), находящиеся в разных видах конопли (иногда гашишем и пр. называют и самую коноплю).

В отличие от опийной наркомании, при которой очень сильна физическая зависимость, при наркомании, связан­ной с употреблением конопли, на первый план выходит пси­хическая зависимость, а физическая незначительна, поэтому наркоман может легко отказаться от приема анаши без всяких консультаций с врачами, если, конечно, он уже не втянулся в прием этого наркотика. В этом случае он будет стремиться к увеличению дозы наркотика, вызывающему тот же эффект, который прежде вызывала малая доза; его ожидает усиление апатии, нарушение социальных связей, сведение всех жиз­ненных интересов только к одному — где бы достать нарко­тик.

Если опийная и гашишная наркомания известна давно, то следующие два вида наркомании появились сравнительно не­давно и связаны с синтезированием препаратов.

При приеме, например, больших доз некоторых синте­тических лекарств появляется состояние двигательного и эмо­ционального возбуждения с приятным самоощущением. Такое состояние длится 3—5 часов, сменяясь апатией, резким снижением настроения, чувством разбитости и пр., заставляя наркоманов вновь принимать эти препараты. Нар­комания развивается быстро, наркоманы резко худеют , кожа становится серой, западают глаза, периодически по­являются немотивированные страхи и преследования.

Издавна описывались кофеинисты и теисты — особенно много их среди заключенных. Кофеинисты употребляют, как говорят, лошадиные дозы кофе, а теисты — чая. Это в об­щем легкая форма наркомании, хотя тут и привыкание есть, и абстиненция... Умирают кофеинисты и теисты от болезней сердца и сосудов — ведь прием громадных доз стимуляторов не может пройти бесследно.

В наше время кофеинистов и теистов стало явно мень­ше: их вытеснили другие виды наркомании. Нынешние наркоманы используют различные химические стимулято­ры, применяемые в медицинской практике. Физической зависимости от приема химических стимуляторов почти не бывает, зато психическая зависимость сильна. Большин­ство подобных наркоманов перестают принимать наркоти­ки сами, без всякого медицинского вмешательства, стоит им только захотеть.

Существует наркомания, обусловленная приемом препа­ратов снотворного действия. Тут возможны любые формы наркомании, ибо видов снотворного много. Обычно этот вид нар­комании встречается у пол и наркоманов. Физическая и пси­хическая зависимости тут не выражены, поэтому такие нар­команы излечиваются сами.

Взрослым нужно всячески обращать внимание на расска­зы детей о том, как они проявляют свое молодечество. Де­тям это свойственно — вспомните себя. Но молодечество молодечеству рознь. Если конкуренция, дух соревнования проявляются в учебе, спорте, иных социально полезных или хотя бы нейтральных делах, это одно. Но ведь иногда дух молодечества выливается в хвастовство приемом концентри­рованного чая или снотворных.

Конечные состояния наркомании, вызванной приемом снотворных, не описаны. Почему? Да по простой причи­не: до конечных состояний эти наркоманы не доживают, ибо довольно скоро кончают жизнь самоубийством или становят­ся слабоумными.

Одной из древнейших является кокаиновая наркомания. У кокаинистов часты галлюцинации, повышение настрое­ния, переоценка своих возможностей, соседствующие с апатией, потерей аппетита, истощением, бессонницей, угасанием физиологических влечений. Кокаин быстро раз­рушается в организме, поэтому кокаинисты вынуждены употреблять его часто.

Большой вклад в изучение действия кокаина внес тогда еще малоизвестный врач из Вены Зигмунд Фрейд (1856— 1939). В 1883 году будущий основатель знаменитой теории психоанали­за перенес тяжелую депрессию. Чтобы преодолеть ее, он вы­пил немного раствора кокаина и быстро почувствовал улучше­ние настроения и нарастание работоспособности. В 1884 году Фрейд выпустил книгу, посвященную кокаинизму, в которой описал действие кокаина.

В середине XX столетия и особенно в 1960-1970-е годы волна кокаинизма захлестнула США и Канаду. Бедные неграмотные крестьяне Боливии и других латиноамерикан­ских стран выращивают коку, перепродают ее перекупщи­кам, а те нелегально ввозят кокаин в страны Северной Аме­рики, а затем и Европы. Молодежь нюхает кокаин, глотает, вводит в инъекциях и опускается на социальное и интеллекту­альное дно. Трагедия для всех: и для богатых стран Севера, молодежь которых уродует себя кокаином, и для бедных стран Юга, превратившихся для всех в ненавистный источник нар­котиков.

В Украине и России, к счастью, кокаинизм редок, но в последние 2—3 года применение кокаина возросло. А в стра­нах Северной Америки кокаинизм, конечно, большая про­блема.

В Мексике растет особый кактус, из которого получают алкалоид под названием мескалин. Там же произрастает гриб, из которого изготовляют псилоцибин. Из спорыньи ржи приготовили полусинтетический наркотик ЛСД. Все эти три отравы объединяет одно: они вызывают галлюци­нации. Прием псилоцибина, мескалина, ЛСД и других галлюциногенов легко приводит к особой наркомании, протекающей без физической зависимости, а психическая за­висимость обычно несильна. Во время приема галлюцино­генов нарастает артериальное давление, повышается темпе­ратура, появляются галлюцинации и бред, сопровождае­мый страхом. В таком состоянии наркоманы представляют социальную опасность.

У каждого лекарства своя история со всеми вытекающими из нее последствиями. Но страшно, если лекарства, пред­назначенные для излечения тяжелых болезней, используют­ся неподготовленными людьми для разрушения собственного организма. И трагедии тогда не миновать. Все люди разные, одни более предрасположены к пьянству, токсикомании и наркомании, другие — менее. Предрасположенность эта кроется в сфере характера. А он фор­мируется семьей, воспитанием, всевозможными обстоятель­ствами.

Все или почти все наркоманы утверждают, что они при­нимают наркотики для снятия стрессов. Но почему для одно­го человека какой-то фактор превращается в стрессовый, а для другого — в источник бодрости, радости и творческого огня? Это зависит от системы ценностей личности, от ее вы­носливости, интересов и т. д.

Эмоциональная безопасность снижается не только от пе­реутомления, неправильного образа жизни, не только из-за пьянства, но и от диспропорционального, противоре­чивого, тяжелого характера. Человек с таким характером и сам себе в тягость, и общаться с ним нелегко. Степень выраженности плохого характера, формы его проявления, причины — все это бывает разным и порой не поддается определению. Но как бы ни был плох характер, какое бы происхождение не имел он — в этих и во всех иных слу­чаях все или почти все зависит от самого человека: от его разума, сдержанности, самоконтроля, умения владеть со­бой. В конечном итоге всякое обнаружение, выявление вовне своего дурного характера — это проявление внутренней распущенности (запомните это, читатели!), нежелание контролировать себя.

Каждое живое существо отличается не только своей вне­шностью, но и неповторимым характером, своим поведени­ем. За многие сотни лет появилось так много вариантов че­ловеческих характеров, что трудно встретить двух людей, пол­ностью похожих друг на друга. Понятно, что в процессе без­граничной эволюции возникает вероятность того, что в силу комбинаций различных неблагоприятных факторов может происходить одностороннее накопление каких-то личностных свойств; сочетание последних может быть очень сильно выражено.

Чаще всего обращают на себя внимание психопаты возбудимого типа: суть их ясна — они лезут в драку по поводу и без оного. Бывают психопаты неустойчивого типа. Это слабовольные существа, многие их них стано­вятся пьяницами. Встречаются и иные виды деформации личности.

В реальной жизни психопатов встречается немного, чаще всего бывают болезненные характеры, лишь внеш­не похожие на психопатии. Называются они психопатоподобными.

Психопатоподобные расстройства проявляются обычно в крайней вспыльчивости и раздражительности, после чего нередко следуют слезливость, повышенная сонливость и утомляемость. Если таких людей правильно и своевремен­но лечить, все недомогания большей частью проходят. Однако им нельзя играть в хоккей, футбол, заниматься боксом и иными видами спорта, которые опасны немину­емыми ушибами головы, в свою очередь усиливающими патологические черты характера. Если же они будут пить водку или принимать наркотики, то состояние их резко ухудшится. Именно у психопатоподобных больных нарко­мания возникает быстро, легко и протекает очень тяжело. Чтобы стать законченным алкоголиком и провести лучшую часть жизни в вытрезвителях, таким людям не нужно пить долго и помногу: двух- трехнедельное пьянство окончатель­но превращает их в пациентов психиатров. Это же касает­ся и приема наркотиков. От психопатоподобного наруше­ния вылечиться можно, но от алкоголизма или наркома­нии, возникших на фоне этого расстройства, лечиться нелегко.

Психопатоподобные расстройства возможны в любом воз­расте, но у взрослых они не часты. В основном психопатоподобные расстройства — печальная привилегия детей и подро­стков. В первую очередь они связаны с сотрясениями или восполениями головного мозга. Существует и ряд социальных и биологических причин, которые трудно отделить друг от друга.

 Успехи акушерства, педиатрии и других медицинских наук привели к тому, что большинство новорожденных, прежде обреченных на смерть, ныне остаются в живых. Это, конечно, хорошо. Однако примерно у трети таких лиц бывают всевозможные психоневрологические откло­нения (в том числе Психопатоподобные), которые в ко­нечном итоге излечиваются, если вовремя и целенаправ­ленно их лечить.

На развитие детей еще в утробе матери крайне вредно влияет все расширяющееся в конце XX столетия увлечение женщин курением, алкогольными напитками, различными транквилизаторами и т. д.

Сейчас мало кто употребляет в пищу продукты, непе­ренасыщенные ядохимикатами — от этого дети также рож­даются неполноценными (в том числе и с психопатоподобными проявлениями психической невыносливости).

Иными словами, причин проявления психопатоподобных расстройств ныне более чем достаточно. А это прямой путь к наркомании.

В подростковом возрасте часто встречается синдром дис­гармоничного полового развития, который мы делим на два основных типа: синдром замедленного и ускоренного поло­вого развития. И то, и другое — патология. Особенно синд­ром ускоренного полового развития как наиболее частый ва­риант.